Этот текст не очень похож на стандартный маршрут с описанием точных координат, локациями, лайфхаками и полезными советами. Он создан из отрывочных картин и воспоминаний.
Такой сумбур возник не случайно. Дело в том, что составлять маршрут нам помогал человек, который был в Тофаларии единожды — в самом начале двухтысячных. Ему тогда было 13 лет, и он прожил на этой дикой земле две недели. Не как Маугли — в одиночестве среди диких зверей, конечно, а с отцом и его товарищем. Но от этого его воспоминания менее уникальными не становятся.
Маршрутом данный текст мы назвали, потому что последовательность передвижения в нем все же прослеживается. И советы наш путешественник, Григорий Башкатов, дает. А уж он-то знает наверняка, каково это — оказаться в Тофаларии не вполне осознавая, куда попал.
О самой Тофаларии читайте отдельный пост на “Фронтире”.
Итак. Дано: 2002 год, июль. Три человека, включая 13-летнего подростка Гришу, выезжают из Иркутска до Нижнеудинска на электричке. Дальше им нужно долететь до села Верхняя Гутара на самолете Ан-2, но билетов на ближайшие дни нет. И вариантов нет тоже. Поэтому туристы еще неделю живут в палатке прямо в городе, ожидая, когда же появятся заветные места на самолет до финальной перед путешествием точки.
В целом план был таков: добраться из Нижнеудинска до Верхней Гутары и через перевалы идти до села Алыгджер. Гугл показывает, что между двумя этими точками 322 километра по горному массиву. В человекочасах же получается — около двух недель на ногах. Нужно понимать, что абсолютно всю еду, одежду, снаряжение и инвентарь наши путешественники несли с собой. Потому что между селами нет ничего, только реки, где можно набрать воды и порыбачить.
Спустя неделю жизни в палатке в городе, самолет все же отвез их в Тофаларию — в долгожданные Верхние Гутары. Там туристы, как водится, будут определяться на месте — огромного количества форумов тогда еще не было и все знания об этом крае получали “из уст в уста”, без визиток с нужными номерами телефонов. Григорий рассказывает, что в селе их встретили добрые и отзывчивые люди и помогли найти проводника — каюра и лошадь.
Договорились с местным так — он сдает туристам лошадь на два дня для того, чтобы перевезти на ней тяжелые рюкзаки и другие вещи. Сам же едет на своей лошади рядом — провожает. Одна лошадь в сутки по тофаларскому прайсу начала 2000-х стоила 100 рублей. Итого, 200 рублей за два дня. В итоге же вещами нагрузили обеих лошадей и сделали разумный перерасчет — за обеих заплатили 250 рублей.
Через два дня пути по тайге лошади просто не могут идти дальше — они уже пересекли несколько бурных горных рек, шли еле заметной таежной тропой, покоряли сопки, но впереди начинаются серьезные горы, и каюр разворачивает лошадей, оставляя троих людей посреди тайги с кучей вещей и без какой-либо связи. По воспоминаниям Григория, и в МЧС тогда никто не отмечался, только более-менее предупреждали родственников о планах.
Здесь нужно учитывать ландшафт Тофаларии: путешественники почти все время двигались вдоль рек, но периодически они уходили в горы и ущелья. А иногда было необходимо преодолевать масштабные перевалы, чтобы выйти к следующей реке. Как вспоминает Григорий, идти было сложно всегда — нужно было либо карабкаться по скалам, либо передвигаться по самому берегу рек через валуны и вброд, либо преодолевать ледники.
Когда каюр оставил путешественников, им пришлось идти так называемыми “забросками” — ребенка оставляли на месте с частью вещей, а вторую часть поклажи взрослые уносили до следующего лагеря. После они возвращались за Григорием, забирали оставшиеся рюкзаки и шли на следующую стоянку. Так и передвигались изо дня в день — унести все разом было невозможно.
Наш рассказчик говорит, что сидел в ожидании отца с приятелем по много часов. Фактически, они уходили на весь день, чтобы продвинуться как можно дальше к намеченным целям. И однажды взрослые оставили его в плохо подготовленном месте — просто “высадили” у какого-то камня на берегу реки, обложили вещами и ушли. Пока их не было, начался ливень. А юный путешественник так и сидел, ожидая, когда же за ним вернуться. Никакой связи там не было тогда, нет и сейчас.
По пути следования основными навигационными точками были реки. Путники знали, что в первую очередь нужно добраться до реки Казыр. И по ней идти, периодически пересекая ее с берега на берег вброд, до подъема на пик Поднебесный. Конечно, тропинки там есть — это охотничьи места, но проблема в том, что они не четкие, увиливают и периодически приводят совсем не туда, куда нужно. В данном случае помогали компас и карты.
С Казыра трое туристов двинулись покорять пик Поднебесный, откуда планировали выйти к пику Триангуляторов и спуститься к реке Уда. Но в этот день им не повезло — когда они поднялись в высокогорье, небо затянуло облаками и дальше идти было просто невозможно — перспектива отсутствовала полностью. Пришлось по другому распадку горы возвращаться к реке Левый Кызыр. Из-за этой меры их маршрут увеличился еще на несколько десятков километров.
По Левому Казыру несколько дней путешественники такими же перебросками шли до реки Перевальной. А по ней отправились вверх до истока, где находится перевал в честь которого и назвали водоем. Преодолев очередное препятствие, проведя в дороге уже больше полутора недель, наши путешественники наконец попали в верховье реки Уды — именно она и выведет их к финальной точке путешествия, селу Алыгджеру. Там, в самом верховье, Уда образует несколько потрясающе красивых озер, в которых водится огромное количество рыбы. Вообще Григорий рассказывает, что рыбалка в этих местах потрясающая — из-за удаленности от человека, все живое существует здесь по своим законам.
Вниз по реке наши путешественники добрались, наконец, до Алыгджера. Местные жители пустили переночевать их в какую-то постройку казарменного типа, а уже на следующий день им удалось улететь в Нижнеудинск. Так их путешествие подошло к концу.
Что еще осталось у Григория от той поездки? Ощущение непрекращающейся дикой усталости от бесконечного пути длиной в две недели. Воспоминания о ссорах — нескольким людям сложно быть круглые сутки вместе, находясь на грани усталости и собственных сил. Отдельный “ужас” у выросшего уже путешественника вызывают ледники — они шли без “кошек” и каких-либо туристических приспособлений, а идти по обледенелой горе крайне опасно и долго. В самых сложных местах перевязывались веревкой, потому что “если я упаду один, отцу лучше домой не возвращаться, а если он упадет — я не выберусь”. Вот такая командная работа в отсутствие альтернатив.
Мы спросили у Григория, пошел бы он туда снова? Пошел. Потому что красота. Потому что нет людей. И потому что ему уже не 13.
Путешественникам в Тофаларию наш рассказчик советует брать с собой побольше теплой, но легкой одежды — там довольно холодно. Также потребуются ботинки для подъемов, кроссовки и какие-то сандалии, чтобы преодолевать реки вброд. Нужно учитывать, что в Тофаларии очень сыро — поэтому одежду и продукты нужно упаковывать в герметичные мешки. К тому же, есть опасность свалиться в речку вместе с рюкзаком, как и сделал наш герой однажды. После этого все содержимое пришлось сушить, что отняло массу времени и сил. И, конечно, он советует пользоваться современным туристическим обмундированием и брать с собой снаряжение, дабы не усугублять и без того сложный маршрут.
Фильм, прикрепленный ниже, рассказывает об удивительной жизни людей в Тофаларии. Жизнь, которая не меняется сотнями лет, как и природа в этих великих местах.
