Анатолий Борозненко — личность в Иркутске известная. Его знают как организатора фестивалей, криэйтора, художника, автора и исполнителя своих песен, пекаря пряников, маркетолога, бизнесмена… Знают Анатолия все, но описать, чем именно занимается этот человек и откуда он появился в иркутской жизни, сформулировать не смог ни один из тех, кому мы задали этот вопрос. Именно этому и посвящено наше интервью — попытке разобраться в том, кто такой Анатолий Борозненко.
Перед вами первая часть нашего интервью. В ней мы говорим об истоках, о становлении Анатолия и первых его масштабных проектах. Беседу ведет Екатерина Волгарева.
Я бы в моряки пошел…
Вообще, я хотел пойти по стопам отца и стать моряком. Собирался поступать в мореходное в Астрахани. С седьмого класса по Ангаре водил плотоводы — пацана ставили на вахту и я управлял джойстиком, высматривая на радаре бакены. Меня приучали к реке с детства — семья кочевала по сибирским рекам, туда, куда распределяли отца. Мы как цыгане со всем скарбом на корабликах меняли прибрежные деревни и в итоге осели между Братском и Усть-Илимском — в поселке Седаново.
Была такая красивая история. Я ребенком играл во дворе и увидел, как по нашей улице идет настоящий капитан в белой рубашке с погонами и с бананами в руках. Оказалось, что это друг моего отца, заехавший к нам проездом на своем огромном плотоводе. Речные капитаны тоже носят парадную форму по особым случаям. Увидел я бананы и подумал, что Ангара течет в Африку, не иначе. Я был очарован профессией капитана.
Но судьба распорядилась иначе – отправила в творческие профессии. В Седаново влился в коллектив местного ВИА «Облака», который переименовали в «Штрафной удар», и написал для него несколько песен. После учебы на капитана-механика судов в лесотехникуме, куда определил меня отец сразу после школы, я попал на призывной пункт. Местный майор объявил мне: «Борозненко, ты ж учился на капитана?! Значит по звездам ориентироваться умеешь? Пойдешь в инженерные войска — армии нужны геодезисты».
Так я оказался в учебке в геодезическом отряде в поселке Скала Подольская в Украине. А еще в учебке быстро вычислили, что я хорошо рисую. Так и сложился мой армейский режим — полдня учебные аудитории и поля, а вторые полдня — дембельские альбомы и прогулки по соседним деревням. Потом уже, после распределения, я стал геодезистом батальона, служил на офицерской должности на Урале. В местном клубе организовал ансамбль, где мы пропадали в свободное от службы время. А после армии поступил в Братский индустриальный институт на проектирование гражданского строительства (ПГС).
Но в Братске не задержался. Меня всегда тянуло в Иркутск, где жили наши родственники по маминой линии. То, что рисовать мне нравилось больше, чем проектировать, сыграло ключевую роль в дальнейшем моем развитии. Помню, мне постоянно твердила мама моего лучшего друга Любовь Георгиевна: «Толька, ты очень хорошо рисуешь, тебе нужно в «художку» попробовать поступать, а не черчением заниматься». Так я и сделал. Приехал в гости в Иркутск и каким-то чудом без художественной школы прошел сумасшедший конкурс на дизайнера в наше художественное училище на Карла Маркса. Я даже не знаю, каким боком я туда залетел. В Братске доучивался уже заочно — экстерном сдал экзамены на архитектора. Так я распрощался с мечтой стать капитаном, зато получил два диплома — дизайнера и архитектора.
«Бони М» на льду Байкала
Первыми действительно достойными местами работы у меня стали завод «Профсталь» и «БайкалВестКом» (первый региональный сотовый оператор — прим. ред.), которым я придумал и нарисовал логотипы. В БВК у нас была очень слаженная маркетинговая команда, мы были настоящей «бандой». Это, наверное, самые яркие и самые интересные годы становления меня как личности. Сфера была совсем новой — какие-то айти-продукты, новые смыслы, новое формирование действительно работающих программ развития компании. Мы постоянно что-то придумывали и организовывали. Мы жили этим.
Я человек творческий: рисую, пишу, пою, всегда в дороге, учувствую в фестивалях и турпоходах. Много друзей по всей стране, с которыми мотаемся до сих пор то на «Грушинский фестиваль», то в «Приэльбрусье». Как-то мы решили собрать фестивальную площадку на горе Соболиной, но тусить так, как это принято в других местах, Иркутск не захотел. Возможно, в силу того, что он купил скипас для катания, а не для танцев под гитары. Да и денег никто выделять на это не стал.
Но нашим «тусовщикам» со всей страны очень хотелось на Байкал. А потому постоянно возникали какие-то сумасшедшие идеи по организации чего-то масштабного и музыкального. В 2004 году мой близкий друг Арчи Гладышев (Неуловимый Арчи), стал арт-директором компании «Экспедиция», у которых по всей стране магазины с оранжевым оформлением, знаешь, наверное. Он то меня и познакомил с Александром Кравцовым, президентом ГК «Руян», который уже пригласил меня в Москву на встречу. 17 лет уже прошло – а как вчера было.
Там мне рассказали о готовящемся проекте. Две недели гонки на внедорожниках — с мужского праздника 23 февраля из героического Мурманска до женского дня 8 марта во Владивостоке! Одновременно было решено, что старт и финиш «Экспедиции — трофи» будет у маяков и главное — в каждую команду будет входить женщина.
Проект начался. Параллельно с гонкой по железной дороге летел оранжевый поезд (вернее, белый с оранжевой полосой) с журналистами, уважаемыми людьми со всей России и ежедневным «культшабашем» в вагоне-клубе. Приз победителям гонки был тоже не очень обычным — 15 килограммов чистого золота, что придавало затее диковатый клондайковский шарм.
В Иркутске поезд поставили на сутки на КБЖД в районе Порта Байкал, где их ждал «небольшой сюрприз». Среди пассажиров был и Николай Николаевич Дроздов, который вместе с другими участниками десанта съезжал на шкурах с горки, залитой от путей прямо к бане на льду Байкала. После парилки зрителям подготовили шоу.
Читайте по теме: «Николай Дроздов: За что я полюбил Байкал»
Мы отвечали за концертный зал на Байкале, его внутреннее и внешнее оформление. Работали параллельно с прекрасным звуковым гением, бывшим улан-удэнским актером драмтеатра Владом Костиным. Мои парни, оформляющие зал, балдели от чеков легенд музыки. Огромный шатер-шапито, взятый напрокат в цирке Никулина, сиял и светился, громыхая «Степными напевами», митяевскими завываниями и нетипичной для Байкала Boney M-щиной. Да, мы привезли на Байкал ранней весной «Boney M».
Грандиозный концерт прямо на льду за мысом Толстый был частью программы преодоления первой половины пробега и одновременно туром выходного дня для многих иркутян. Желающих пробиться на шоу было огромное количество, даже несмотря на то, что за пригласительный неаккредитованным гостям приходилось выкладывать 300 долларов.
В режиме строгой засекреченности и жесткой аккредитации гостей из Листвянки целым караванами микроавтобусов доставляли к месту дислокации, где мы практически жили уже месяц. Кто-то прилетал на вертолетах, кто-то приходил пешком. К началу концерта народу было под тысячу, плюс техника и строения.
Внутри шатра стояли длинные блестящие столы, заставленные в основном блюдами бурятской кухни и настойками в отлитых в Китае фирменных бутылях «Экспедиции».
Лиз Митчелл перед выступлением сказала, что очень боялась оказаться здесь, но желание увидеть зимний Байкал и светящийся концертный зал из байкальского льда оказались сильнее страха провалиться в холодные воды озера. Я на ломаном английском объяснил ей, что светящийся ледяной замок на тысячу человек — это очень тяжелая конструкция. Специально для нее мы подсветили пол и ледяные бары, в лунки которых бармены наливали коктейли. Этих лунок мы потом много наделали прямо на льду Байкала, так как очередь к барам была очень большая.
Перед тем как ввязаться в проект, мы собрали в байкальской бане москвичей, чья была идея. Пригласили наших ученых из СО РАН и устроили жаркую дискуссию. Организаторы мечтали попасть в Книгу рекордов Гиннеса с этим ледяным стадионом. Помню один наш ученый коллега высказал версию: «вы точно попадете в эту книгу, если всё утопите». Лед не выдержит такой нагрузки. И даже расчёт сделал на запотевшем стекле. И что тогда делать?
Пошли старым проверенным методом зимней заготовки плотов на наших реках – собрали раму из стволов деревьев и месяц заливали площадку водой из водометов, наращивая толщину льда. По вечерам мы собирались на турбазе энергетиков, где нас гостеприимно принимал легендарный ледовый капитан Саша Бурмейстер. Зимние посиделки у печи, песни под гитару и длинные нескончаемые разговоры запечатались в памяти навечно.
Представь картинку – всю ночь громыхающий музыкой огромный шатер, салюты, шаман. А утром вся эта компания растворяется в снежной пыли, и остаемся только мы, да монтажники конструкций. И ветер гоняет по льду конфетти и ленты от хлопушек, напоминающие о безумной реализованной идее. И приятная такая усталость. Какое же чувство меня тогда охватывало от проделанного…
Арчи, кстати, тогда создал классный музыкальный проект – CD-диск «Побег за горизонт» в двух версиях с песнями, написанными конкурсантами и известными авторами специально для экипажей, которым был необходим музыкальный драйв в своих подготовленных к бездорожью джипах. Такую же версию музыкального проекта мы прорабатываем сейчас для экспедиции Анатолия Казакевича в рамках нового кросс – культурного фестиваля «Байкал Аляска». Его программу разработала команда нашего «Байкал Тотем». Проект интересный, нацелен не только на подсветку путешествия, но и на комплексное развитие территории Иркутской области.
Читайте по теме: «Анатолий Казакевич: Мы стремимся возродить интерес к великой истории Иркутской губернии»
Мы специально пригласили Арчи повторить этот незабываемый конкурс и создать хорошую атмосферную версию музыкального проекта «Экспедиции». Условия формируются, но песни уже можно сочинять, так что включайтесь творческие и активные люди!
Конец прекрасной эпохи
Подмечено — на рубеже эпохального противостояния смыслов мы движемся по инерции в прекрасное завтра, опираясь на прошлого данность.
Так начиналась моя «движуха» по организации всяких интересных событий. Программы, концерты в ночных клубах, барах и ресторанах. Я всегда был в кой-то суете. Но «БайкалВестКом» закончился в моей жизни. И началась совсем другая реальность – метания, поиск настоящего себя и все такое. Видимо, я решил стать еще взрослее.
Во времена работы в сотовой компании я уже организовал собственное рекламное агентство «Most Company». Начал заниматься поставкой тонколистовой стали в Иркутск с разных регионов России, ездить на предприятия, заключать договоры поставок, создавать дилерскую сеть. Даже в политику заходил – целый месяц был вице-президентом «Байкальской брокерской биржи». Но все это не приносило радости.
Накрывал еще и кризис среднего возраста. Ну, как ты понимаешь, в итоге все вышло не очень — тяжелый развод, потеря всего, что нажил, скитание с гитарой по ночному Иркутску с местным хиппи-сообществом и алкоголем. Мысли посещали разные – исчезнуть, уехать в никуда, раствориться. Но всегда что-то остановило – природа, люди, которые не бросили и остались со мной. Я ценю их и очень благодарен моим по настоящему верным друзьям, тем, кто поддерживал меня в это непростое время, родным сестренкам, приютившим меня тогда, и конечно же коту Федору, которого мы с Женькой Хрусталевым (Хрустом) притащили ко мне в студию и который стал моим близким и верным другом. Я даже песню ему посвятил:
Федора достали блохи!
Федор кот – ему не плохо
У меня живется в доме
Я на нем не экономлю…
Жизнь гаражная
Поселился я волею случая в старинном гараже Российского союза молодежи на Партизанской за стенкой местного рок клуба Игоря Москвитина (Огурца). Рядом как раз создавался ресторан «Дом Рыбака», куда меня пригласили земляки, его владельцы. Нужно было сделать атмосферное заведение, которых нет в городе. Мой хороший тогда приятель Боря Чирков был шеф-поваром этого ресторана и развивал Гильдию поваров, созданную поварским сообществом еще в позапрошлом веке. Ребята собирались и творили гастрономические чудеса – конкурсы, кулинарные баттлы. Боря был моим проводником в мир интересной новой жизни. С ним много советовались, придумывали на коленках и создавали. Моя жизнь закрутилась вновь.
После завершения всех оформительских работ и открытия ресторана, мы создали авторскую программу «После дождика в четверг» — по четвергам собирались в «Доме рыбака» и пели песни у импровизированного костра. На сцене дымился костерок, лежали бревна, на ветках сушились носки и сапоги, чурочки расставляли для выступающих. В брезентовой двухместной палатке моего отца всегда была подарочная спиртосодержащая тара. Иногда кто-то в ней «спал» и просыпался в необходимое для выступления время. Программы были интересные, специально нанимали режиссера, Хруст вел их, и не плохо так вел. Люди приносили добытую рыбу и птицу, Боря тут же ее запекал. Идея была простая – как в никулинском «Белом попугае» — травили охотничьи байки и анекдоты, пели замечательные песни, слушали гостей ресторана. Кого там только не было – американцы, японцы, корейцы. Мы даже планировали выйти на формат ТВ, обсуждали это и с «АС Байкал ТВ» и «Аистом». Но программа продлилась не долго – как обычно между собственниками и управляющими разразилась финансовая бойня и им стало не до культуры. Но именно там зародилась наша любовь к квартирным посиделкам в других заведениях. Нас часто приглашали в различные кафе и рестораны. Было и свое излюбленное место на Карла Маркса — «Квартира №7» Ларисы Коркуновой. Там мы отрывались до утра обычно – всем очень нравился наш формат и задумки – жить без форматов, но по особым правилам. Стол всегда был общий, это сближало. В стоимость билетов входила оплата работы бармена и звукорежиссера, все остальное покупалось в заведении или чаще приносилось с собой. Люди влюблялись в заведение и уже независимо от нас часто посещали его, приводили друзей, устраивали праздники. Все с нетерпением ждали наших концертов.
Хорошее было время, к сожалению, некоторых людей, с которыми в то время работали вместе, уже нет.
Любовь, энергетика, Пахмутова
За этот короткий период я провел судьбоносный корпоратив с журналистами, который организовывало «Иркутскэнерго». На нем я встретил свою будущую жену Марину, с которой мы неразлучны. И еще одна важная встреча для меня тогда состоялась – с Андреем Швайкиным, в то время он возглавлял PR-службу энергокомпании. С ним мы задумали интересный проект — создать музыкальный подарочный диск с песнями Александры Пахмутовой в новом прочтении. У меня до сих пор сохранились копии. Под каждую песню придумывалась своя аранжировка и искался свой неповторимый голос. Мы много экспериментировали с оркестром и вокалом, в итоге получили одобрение от Александры Николаевны. Она сказала, что наши версии некоторых песен гораздо удачнее уже созданных когда-то оригиналов. Такой вот эмоциональный подарок.
Классная история, до сих пор на корпоративах «Иркутскэнерго» эти песни крутят. А уже после Андрей предложил мне подумать над идеей культурного проекта, в соорганизаторы которого должен был войти «ЕвроСибЭнерго».
Конкурс на лучшую Культурную столицу
Так начинался наш фестиваль современного искусства «Культурная столица». Это был 2014 год. Финансирование пришло от энергетиков, поддержка — со стороны города. Правда первая версия фестиваля звучала как «Ангарский каскад», по задумке мы должны были формировать культурные программы совместно с известными деятелями искусств, спускаясь вниз по Ангаре и создавая локальные культурные мосты между районами области. Но в итоге конкурсная программа стала носить межрегиональный характер и название уже пришло само собой. Прилетаю в Питер, а впереди меня молодая парочка, отзванивалась в восторге кому то, – мы сели в Культурной столице. Как раз Швайкин был на проводе, я ему говорю «Андрей, нас уже пиарят».
С Санкт-Петербургом уже были наработаны некоторые культурные связи. Мы дружили с арт-салоном «Невский 24» Сережи Ваганова, где проходили настоящие питерские квартирники и театральные мастер-классы. С ними мы и начинали нашу новую программу. Режиссером фестиваля стал легендарнейший Денис Рубин, бывший директор Шнура и заведующий «Эрарта сценой» на «Ваське» (Васильевский остров в Санкт-Петербурге – прим. авт.). Нам повезло с режиссером – Денис действительно крут. Кого только не было у нас в программах. Под сотню-полторы человек порой приезжало за раз.
Мы старались находить что-то не обычное – то, что ни разу не видела наша искушенная публика. Знакомили земляков с новым, неординарным. Петербургский роговой оркестр приезжал к нам раза три и в итоге собрал уникальную музыкальную программу совместно с нашим Губернаторским симфоническим оркестром и хором Смоленского собора. Художественное сообщество «Митьки», инженерный театр «Ахе» со своими грандиозными постановками, театр кукол «Вампука», известная во всем мире «Картония» Сережи Карсакова, не менее известные уличные художники и музыканты. Мы познакомились с командой очень интересных мастеров светового мэппинг-шоу, с которыми создали яркие постановки со специально написанными под это дело музыкальными произведениями. Их создавали тоже интересные композиторы.
Весь звук, свет с Денисом раскладывали по полочкам и собирали заново, оттачивая все до блеска. Иркутские подрядчики охотно включались в эти процессы. Были и те, кто не верили по началу в проект, но приходили позднее с вопросом – почему нас не позвали? Типичная иркутскость.
В том же году благодаря Виктору Кондрашову (на тот момент – мэр Иркутска — прим. ред.) мы создали первый культурный мост — вывезли часть уже совместных программ в осенний Питер, где отмечалось 10-летие нашего иркутского землячества «Ангара». Анна Климашевская с удивительной программой Вертинского, «Степные напевы», Женя Серёдкин со своим бандой, выставочный проект ломографии, в котором переплелись питерские улочки и лица иркутских жителей.
Философия «Байкал Тотем»
Байкал – это действительно место силы. Сюда стремятся люди со всего мира, и это здорово. Создавая хорошие культурные программы, мы прежде всего воспитываем в своей аудитории духовность – это первое, с чего нужно развивать любую территорию. Когда этот свет привлекает большое количество зрителей и участников, необходимо создать грамотную туристическую инфраструктуру, чтобы не навредить ни Байкалу, ни себе, а это уже влияет на дальнейшее развитие экономики региона. Все просто. Если бы мы шли этим путем, то жизнь наша давно бы стала лучше. Именно с этим посылом мы обратились к федеральной власти в 2016 году, и именно тогда нас пригласили на Санкт-Петербургский культурный форум представлять программу первого Международного культурного форума «Байкал тотем».
Презентация проходила в Этнографическом музее. На большом экране транслировали наш фильм–меморандум «Байкал тотем», авторами идеи фильма были мы с Андреем Швайкиным, режиссером — Юрий Дорохин, а воплотила в жизнь нашу задумку студия REC Production. Мой друг и наш земляк Леша Шевелев собрал нам классный стенд со стеклянными лентами на подиумах, у которого стояли удивительные работы наших камнерезов и мастеров по дереву. Этот стенд, кстати, стоял там все три дня форума, а сейчас находится в нашем Землячестве. В программе выступил наш симфонический оркестр под световое мэппинг-шоу прямо внутри дворца. Там же прошел наш круглый стол во главе с писателем Андреем Максимовым. Дискуссия была интересная, на нее пригласили многих известных деятелей культуры из Москвы, Питера, Иркутска, урбанистов, которые уже тогда реализовывали грандиозные арт-пространства и молодежные арт-кампусы. На форуме мы подписали пять важнейших для нашего региона соглашений по развитию проектов в области культуры. Питерские организаторы сказали тогда – «иркутяне, вы сумасшедшие – но это очень впечатлило всех нас!»
Первый Международный культурный форум «Байкал тотем» прошел на двух берегах – В Иркутске и в Байкальске в 2017 году. «Теле 2» сделали трансляцию культурной программы, проходящей прямо на площадке БЦБК, на уличных экранах в Иркутске – по сути, первый стрим получился. В Иркутске практически во всех учреждениях культуры прошли встречи, мастер-классы, конференции. По всей области были сформированы культурные программы с конкурсами. Главных сцены было две — на сквере Кирова и в промзоне БЦБК. Там, кстати, была показательная история типичного провинциального чиновничьего мышления. По идее, вся программа строилась во внутреннем дворе завода. Мы предусмотрели безопасное нахождение людей на промзоне, с Институтом исследования стрит-арта собрали очень интересную концепцию оформления всей площадки, включая световое мэппинг-шоу. Согласовали с правительством наше присутствие внутри завода, что было очень важным тогда. Проработали досконально свет и звук, в который погружались все – от оркестров с группами и диджеями до зрителей. Собрали крутой арома-проект, дискуссионные площадки продумали, определили места силы и погружения в реальность. Но в последний момент наши планы рухнули. Да, у нас получилось согласовать бюджет форума за 50 млн, который частично освоили театры, библиотеки и музеи области. Но дальше что-то пошло не так, денег вдруг не стало.
Я лично не хотел заходить в «имиджевые проекты губернатора», не был уверен в его искренности, если честно, да и его опальное положение в «центре» не внушало уверенность в завтрашнем дне. Было бы вернее тогда стать частью федеральной программы, например филиалом питерского форума – воротами в Азию, о чем мы не раз говорили с его руководством. Но мы этот вопрос не додавили, влезли в политику и в итоге просто «слили» хороший проект. Сейчас всеми силами стараемся прийти именно к этой модели, но параллельно создали целую волну новых историй.
О них я расскажу в следующий раз.
06.09.2022
Возрастное ограничение: 12+.
