— А не свозить ли мне вас в кинотеатр? — спросила подруга, оглядывая меня с задумчивым прищуром. Я тоже огляделась. Куда уж еще везти. Кинотеатр тут везде — и направо, и налево, и вверху, и внизу.
Каждый год мы выбираемся на Байкал. Провести год без того, чтобы хоть одним глазком не взглянуть на священное озеро, кажется немыслимым. Хоть в Листвянку, но походить по бережку, посмотреть в синюю даль, ощутить ее целительную силу. В этом году подруга, работающая экскурсоводом на одной из маломорских турбаз, пригласила нас провести здесь несколько дней.
Маломорское побережье Байкала казалось всегда хорошо изученным. Его сопки, мысы и бухточки были знакомы с тех пор, как родители обзавелись «жигулями» и защитного цвета палаткой. А в девяностых хватило пары поездок. Автопром и дикий туризм (точнее, туристы) сделали все, чтобы на долгие годы отвратить от этих мест. И вот снова Малое море. Радикально поменявшее облик своих берегов. В том числе название главного поселка, бывшего когда-то МРС, а ставшего Сахюртой. Местные говорят, что Сахюртой населенный пункт назывался с самого начала. Если считать века, а не годы.
Собственно, почему море и отчего Малое? Байкал имеет вытянутый почти на 70 км пролив между своей средней частью и островом Ольхон, который на картах значится как Малое море. А Байкал – это Большое море. У приезжих от нашей топонимики вытягивается лицо.
Сегодня отдых в маломорье окультурен насколько возможно. Не сравнить с тем, что было лет 15-20 назад. Исчезла гигантская «анаконда» из набитых мусором мешков, тянувшаяся от Еланцов и до переправы на Ольхон. Вместо палаток — турбазы, тесно нанизанные на берега. Разный уровень удобств, цен, услуг. Можно поселиться в домике со спартанской обстановкой и туалетом на улице, а можно заказать коттедж с персональным бассейном.
Мы выбрали средний по ценам благоустроенный номер с видом на Байкал. Турбаза в шаговой доступности от Сахюрты выходит на крутобедрую – шишь окунешься – Базарку. Что компенсируется немаленьким по размерам бассейном с подогревом. Аккурат в день нашего приезда из него спускали воду. Сезон и конфетти закончились. Если бы отпуск пришелся на летние месяцы, то мы скорее всего поехали бы в одну из бухт Радости. Многочисленные заливы с пологим дном, где вода прогревается жгучим до волдырей солнцем, словно созданы для ленивого отдыха под песенку » не нужен нам берег «турецкий».
Но и сентябрь, как же он хорош на Байкале хоть где, говорила я себе каждое утро, пяткой распахивая окно и любуясь на синь и золото. В сентябре поток туристов здесь настолько стихает, что можно дойти пешком до Куркутского залива и встретить лишь пару дружелюбных собак. Каждые сто метров новый вид и впечатления. Среди разнотравья не меньше редких растений чем на Ольхоне, но никто не закрывает их деревянными мостками. Например, мне повезло найти низкорослую эфедру с ярко-оранжевыми плодами, по вкусу напоминающими микс из манго и кедровых орешков. Но главный цветок байкальской осени — гетеропаппус ( вот уж не повезло с названием). Редкий валун обойдется без его фиолетовых лепестков.
До Турции местной инфраструктуре далеко и слава Богу. Больше всего на свете не хочется, чтобы эти берега зашили многоэтажными «ол инклюзив». Пока Байкал справляется с потугами втиснуть его в туристические стандарты. С самой высокой точки на ольхонской стороне паромной переправы хорошо видно, что налет суетной цивилизации не лишил маломорье его первозданности. Издалека турбазы кажутся горсткой дешевеньких конфет, выпавших из кармана великана.
На переправе работают три парома, которые снуют взад-вперед без остановки. Сплавать бесплатно на Ольхон, подняться на гору Грешников, вернуться обратно – этот аттракцион мы проделывали каждый день, и он нам не надоедал. На обратной дороге забирались на романтичный пик Любви, усеянный лепехами, так как местные коровы — отличные верхолазы. По пути к вершине растет кряжистый кедр, очень похожий на тот английский дуб, под которым один средневековый король принимал жалобы от своих поданных. А сама вершина смотрит на Сарму, откуда гонит неослабевающий ветер. Мы находили подветренную сторону среди скал, стараясь не спугнуть маленькую ящерку. Заботы, тревоги, дурное настроение – все уходило прочь.
Но все- таки в «кинотеатр» съездили.
Дорога до него пролегает через Тажеранскую степь. Незаметный поворот не доезжая до Еланцов, и вот вам одно из самых необычных мест на маломорье. Ветер, дожди, солнце и особый микроклимат за миллионы лет наваяли из остатков горных пород десятки каменных скульптур. Что-то напоминает людей и животных, что-то стены древнегреческой Трои, после того, как ее откопал авантюрист и мистификатор Генрих Шлиман. А кое-что утерло было нос современным постмодернистам. Даром что скульптор шуровал без долота и штихеля. По подсчетам ученых, возраст Тажеранского массива насчитывает более 400 млн лет. Еще столько же — и природа, как знать, выкрошит из камней пару отелей с бассейнами и танцполом.
Туристы ходят между скалами, открыв рты и забывая про селфи. Экскурсоводы замогильными голосами вещают, как много лун назад здесь сошлись два шамана, белый и черный, и бились так, что дрожала земля. И тот, и другой выставили много воинов, но никто из них не мог добиться перевеса. Высшим духам, выступавшим в роли рефери, все это в конце концов надоело. Магов превратили в две скалы, а войско в камни, с навеки въевшейся в их плоть кровью…
Конечная точка нашего путешествия — обрыв Тажеран на северо-западном берегу Байкала. Дорога суживается до неширокой колеи между правильными кругами выступающей породы. Останавливаемся у самодельного указателя с надписью «кинотеатр». Его оставили спелеологи, которые каждое лето приезжают сюда исследовать многочисленные пещеры. Дальше отвесный, головокружительной высоты обрыв. От плеснувшей в глаза синевы хочется кричать от восторга. Байкал и я, вечность и пылинка, в этой точке мы сливаемся на один-единственный миг.
Приятельница буднично поглядывает на часики. Сеанс закончился, кинотеатр закрывается…
Автор: Анна Кокоурова, журналист, копирайтер. Предложения о сотрудничестве на print12@yandex.ru.
06.10.2021Возрастное ограничение: 0+.
